Первый ангел Трезини

Доменико Трезини

От первого архитектора Санкт-Петербурга Доменико Трезини, при всем масштабе его профессиональной деятельности, осталось не так уж много документов. В основном это письма, чертежи, планы. Его единственное сохранившееся художественное произведение – рисованный эскиз ангела для шпиля Петропавловского собора. Удивительно, что до последнего времени в открытых источниках не было точной информации о том, где хранится этот ценнейший памятник. В книгах, еще с советского времени, и в сетевых публикациях воспроизводились не слишком качественные фотокопии рисунка с устаревшим указанием источника.

В год 350-летия великого зодчего оргкомитет «Золотого Трезини» решил восполнить этот пробел. После нескольких месяцев консультаций с государственными архивами мы получили точный инвентарный номер рисунка Трезини и его первую в истории копию в высоком разрешении. Также нами получен скан письма Доменико Трезини князю Меншикову, частью которого был рисунок.

Специально к публикации этих документов давний друг нашего конкурса Мария Кочиева, историк, специалист Государственного музея истории Санкт-Петербурга, рассказала об истории создания первого ангела Трезини.

Первый ангел Трезини

Ангел на колокольне Петропавловского собора, один из символов Санкт-Петербурга, четвертый по счету в истории храма. Три ангела сменяли друг друга в XVIII веке, последний был установлен в 1858 году. Не всем известно о существовании первого ангела, выполненного по рисунку и модели Трезини, а уж о местонахождении сохранившегося изображения и вовсе немногим. Отчасти это связано с тем, что в литературе приводится, как правило, черно-белый рисунок без указания места его хранения. В интернете можно найти и цветной рисунок ангела, но, опять же, без «адреса». Пора исправить эту несправедливость. Ведь в юбилейный год первого архитектора Петербурга конкурс «Золотой Трезини» приобрел официальную электронную копию из архива, где находится изображение первого ангела Петропавловского собора.

Д. Трезини. Ангел для шпиля Петропавловской крепости. РГАДА. Ф. 198. Оп. 1. Д. 969. Л. 9 (два варианта электронной копии)

Судьба отпустила фигуре первого ангела недолгую жизнь – всего 32 года. Последний апрельский день 1756 года стал роковым для колокольни «святой церкви во имя первоверховных апостолов Петра и Павла» – в ее шпиль попала молния, от удара которой башня, не имеющая громоотвода, загорелась. К сожалению, все богатство колокольни, в том числе и ангел, выполненный по рисунку архитектора собора Трезини, было уничтожено огнем. Много лет колокольню не восстанавливали, и город оставался без своего главного ангела…

Идея золоченого шпиля колокольни Петропавловского собора, безусловно, из числа творческих удач Трезини. Петр I настойчиво торопил с возведением колокольни, предполагая, что она будет готова к 1716 году. Но масштабы и сложность работ в условиях ведения войны и нестабильного финансирования, несомненно, не могли уложиться в эти сроки. Конструкцию шпиля – или, как тогда говорили, шпица, спица – разработал первоклассный голландский «спичной и плотничной мастер» Гарман ван Болес. К этой работе его привлек Трезини, изменив таким образом его судьбу: ведь Болес к тому времени планировал уезжать на родину, и в Посольской канцелярии ему уже готовили паспорт на отъезд.

В 1718 году деревянный шпиль по чертежам голландца был собран, покрыт масляной краской и установлен на верхнем фонарике колокольни. В следующем году приступили к созданию золотого наряда самой высокой башни города. Предстояло обить шпиль колокольни медными листами, вызолотить их, сделать и установить кугель (яблоко, шар), крест и фигуру ангела.

«Медные доски» делали в Риге, а оттуда по морю их партиями привозили в Петербург. Трезини лично контролировал отпуск золота и прием уже готовых позолоченных досок. Параллельно с этим шла подготовка по созданию креста и фигуры ангела.

12 апреля 1722 года Д. Трезини из Петербурга пишет письмо генерал-губернатору Петербурга А. Д. Меншикову, находящемуся с марта месяца в Москве. Там же был и Петр I вместе с семьей, приближенными, военными чинами, иностранными министрами и гостями. В древней столице государь широко праздновал Светлое Христово Воскресение. Затем последовало еще одно важное событие – 8 апреля состоялась свадьба дочери князя-кесаря и главы Преображенского приказа Ивана Федоровича Ромодановского Екатерины и молодого графа Михаила Головкина, сына канцлера страны Гаврилы Ивановича Головкина. Торжество отмечалось широко и пышно, безусловно, с праздничным фейерверком.

Государь принимал личное участие в устройстве этой свадьбы, что говорило о большом уважении к Ромодановскому-старшему и самому жениху. То, что сама императрица была посаженной матерью невесты, Александр Данилович Меншиков – посаженным отцом жениха, а княгиня Меншикова – посаженной матерью жениха, свидетельствовало о статусности этого события. Названные родители по традиции благословляли молодых перед венчанием. А вскоре была сыграна еще одна свадьба: на этот раз канцлер Г. И. Головкин выдавал замуж свою младшую дочь Анастасию за князя Никиту Юрьевича Трубецкого. Свадебные чины и в этом случае были самого высокого уровня: Петр I и княгиня Меншикова выступали в роли посаженных родителей жениха, а императрица и князь Меншиков – невесты.

Но вернемся к письму, адресованному Меншикову, много лет руководившему строительством и благоустройством Санкт-Петербурга. Обращаясь к «Высококняжей Светлости», Трезини в начале послания сообщает, что отправляет ему план Васильевского острова, «на котором назначены места, которые Его Императорское Величество изволил указать ныне роздавать и на том же плане назначены дворы, строенные по первому чертежу, которые надлежит переносить на улицу по новому чертежу и мере». Трезини прилагал в письме роспись, сколько «назначено мест под строение на всем плане Васильевского острова», выделяя число под каменное и деревянное строение. Приводил он и сведения о том, сколько из того числа «роздано и что не роздано», а также количество строящихся домов.

Архитектор также отправил князю план каналов: «И посылаю до Вашей Высококняжей Светлости план местам от перваго канала, которой подле полат Вашей Светлости, до втораго канала подле полат Господина Волкова».

В конце своего письма Трезини пишет: «И посылаем ныне рисунок Ангела, которой будет поставлен наверху кугеля на святой церкве Петра и Павла, по которому ныне делают из меди таким видом, толщиною будет на 4 дуйма. А, ежели делать весь по препорции круглую фигуру, то будет от ветров тягость и железо будет гнуть, на котором крест поставится. И ныне золотари золотят на основание куполов и шпица медные листы со всяким поспешением в Городе» (то есть в Санкт-Петербургской (Петропавловской) крепости).

Письмо Д. Трезини князю А. Д. Меншикову. РГАДА. Ф. 198. Оп. 1. Д. 969. Лл. 5-6.

Трезини предлагал делать плоскую, а не круглую фигуру ангела. Очевидно, что возражений не последовало. 28 мая 1722 года Трезини пишет в Канцелярию городовых дел: «Надлежит мне делать из листовой меди ангела, летающего, которой будет поставлен на кугель шпица колокольни святой церкви Петра и Павла, которой будет держать в руках крест против зделанной модели и рисунку. И на дело того ангела дабы повелено было в канцелярии городовых дел определить из жалованья такого мастера или вольного сыскать и подрядить».

Конец письма Трезини князю Меншикову с подписью архитектора.

В Петербурге стали искать желающих подрядиться на создание «летающего ангела». Для этого под барабанный бой «публиковали в народ» и «в пристойных местах поставили билеты», в которых информировали заинтересованных лиц о предстоящей работе.

Всего через несколько дней, 31 мая, в Канцелярию пришел первый заинтересовавшийся кандидат в подрядчики – это был иноземец, «прусской земли города Королевца» Христиан Фридриксон. Он объявил, что сможет сделать ангела летающего по модели и рисунку, назвав цену за свою «медную работу без позолоты»: 200 рублей. Фридриксон перечислил, что ему для этого потребуется: 6 медных листов длиною и шириною по полчетверти фута, угля 10 кулей, дров полсажени, железа, да 2 человека работников. Выполнять работу он планировал «в государевой кузнице», и на это время просил «квартиру отвести в городе», то есть в Петропавловской крепости. Прочие припасы, которые понадобятся, он обещал использовать свои.

Подряд получили российские жители, крестьянин Иван Меньшой и серебряного дела мастер Лазарь Задубский. Почему? Всё просто – они назначили меньшую цену за свою работу – 175 рублей. В октябре 1722 года эти подрядчики сделали ангела, по их словам, «не щадя своего труда и без лишних трат».

Судя по сохранившимся документам, между ними и рижскими мастерами произошли серьезные разногласия, вылившиеся во взаимные претензии. Все они трудились в мастерской и кузнице в Петропавловской крепости, поэтому имели возможность непосредственно наблюдать за работой друг друга. Мастера, присланные из Риги, занимались в то время золочением медных листов для шпиля. Они-то и были недовольны качеством чеканных и паяльных работ наших мастеров и опасались, что в спаянных местах уже им самим будет «золотить трудно». Более того, они отмечали недолговечность такой конструкции и известили об этом руководство.

В свою очередь, Меньшой и Задубский упрекали рижских мастеров Иоганна Штейнбейса и Иоганна Эберхарда в том, что те «непомерным жаром хотят испортить» ангела. Имелась в виду порча конструкции ангела во время золочения через огонь – как потом выяснилось, эти подозрения не имели оснований. Задубский уверял Канцелярию городовых дел, что «в золочении никакова помешательства не будет <...>, а они (рижане) по злобе хотят испортить и нас тем разорить напрасно». Он просит поручить ему золотить ангела, уверяя, что иноземцы его «по злобе испортят». Руководитель работ, архитектор Трезини, несомненно, переживал и за сроки строительства колокольни, которые значительно отставали от пожеланий государя, и за качество выполняемых работ. Вместе с рижскими мастерами он оценивает сделанное Меньшим и Задубским. Высказанные ранее опасения мастеров из Риги подтвердились. Поэтому было решено переделывать ангела, крест и шар, а также механизмы и крепления к ним.

Трезини пишет руководству, что подрядчики «неправдиво» написали в Канцелярию и «сделали так, что никому вызолотить ангела невозможно, <…> понеже во многих местах паяно снаружи и изнутри серебром и медью весьма плохо и со многими заплатами, которые бы от огня не могут удержатся, ибо, и во всех штуках того ангела <…> пробиты в чеканной работе сквозные щели, которые и починить невозможно было». Если такого ангела поставить на шпиль, он непременно «развалился» бы – заключает Трезини.

Поэтому «худые и неугодные части» (2 крыла, 2 руки, 2 ноги, 2 ледвеи (бедра), 2 шарфа, 30 шурупов) поручили делать заново и скреплять Штейнбейсу и Эберхарду. Трезини приводит еще один аргумент в пользу отдачи работ по золочению ангела рижанам: они золотили листы для купола и шпиля колокольни, а колером золочение должно было быть одинаковым.

13 декабря 1722 года Трезини в перечне работ по строительству Петербурга сообщает в письме Меншикову: «Ангел и кугель и крест, которые будут наверху шпица, ныне золотят».

Наконец, в 1724 году ангел, державший в вытянутых руках крест, засиял над еще не достроенным храмом. Эскиз первого ангела Петропавловского собора хранится в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) в Москве. Безусловно, он является частью творческого наследии Доменико Трезини и считается единственным дошедшим до нас акварельным изображением мастера.

Мария Кочиева, историк, кандидат культурологии, сотрудник Государственного музея истории Санкт-Петербурга, постоянный автор статей рубрики «Петербург. Начало» раздела «Наследие» газеты «Санкт-Петербургские ведомости».

Приложение. Текст письма Д. Трезини князю А. Д. Меншикову, расшифровку выполнила Мария Кочиева

(лист 5)

Светлейший Князь

Премилостивый Государь мой и патрон.

Посылаю до Вашей Высококняжей Светлости План Васильевскаго острова, на котором назначены места, которые Его Императорское Величество изволил указать ныне роздавать и на том же плане назначены дворы, строенные по первому чертежу, которые надлежит переносить на улицу по новому чертежу и мере;
Также посылаю до Вашей Высококняжей Светлости роспись, коликое число назначено мест под строение на всем плане Васильевского острова, сколко под каменное строение и что под деревянное

(лист 5, оборот)

и из того числа сколко роздано и что не роздано и сколко зачато строить, и другую таковую ж роспись по сему посланному плану, по которому роздавать ныне велено.
И посылаю до Вашей Высококняжей Светлости план местам от перваго канала, которой подле полат Вашей Светлости, до втораго канала подле полат Господина Волкова.
И на тех местах назначены элевации полат, которые будут ныне строить, и на них назначена ж аризонталная линея точками погребных окошек вышина против прежних строенных полат, назначенной литере А до литеры В. И у тех полат погребные окошки, которые строится будут между обоих каналов, по той ли прежней мере строить или выше на 3 фута, как назначено на чертеже, повыше тех точек,

(лист 6)

Понеже весь берег строен по прежней мере от ординальной воды до погребных окошек вышиною 9 фут 7 дуймов и ныне по новой мере вышиною будет 12 фут 7 дуймов.
И посылаем ныне рисунок Ангела, которой будет поставлен наверху кугеля на святой церкве Петра и Павла, по которому ныне делают из меди таким видом, толщиною будет на 4 дуйма. А, ежели делать весь по препорции круглую фигуру, то будет от ветров тягость и железо будет гнуть, на котором крест поставится.
И ныне золотари золотят на обивание куполов и шпица медные листы со всяким поспешением в Городе.

При сем остаюсь Вашей Высококняжей Светлости покорнеишим слугою
D. Trezzinj

1722 году
апреля 12
Санкт Питербурх