Олег Романов: «Конкурс “Золотой Трезини” помогает в борьбе за статус архитектуры»

Публикации о премии

В журнале «Галерея красивых домов и квартир» вышло интервью с президентом Союза архитекторов Санкт-Петербурга, членом жюри конкурса «Золотой Трезини» Олегом Романовым.

Олег Романов: «Конкурс “Золотой Трезини” помогает в борьбе за статус архитектуры»

Президент Союза архитекторов Санкт-Петербурга, член жюри конкурса «Золотой Трезини» Олег Романов – об истории и смысле объединения профессионалов, месте архитектуры в обществе и значении архитектурных конкурсов.

Олег Сергеевич Романов (р. 1945) – заслуженный архитектор РФ, почетный строитель Санкт-Петербурга, академик Московского отделения Международной академии архитектуры, президент Союза архитекторов Санкт-Петербурга, вице-президент Союза архитекторов России, член-корреспондент РААСН, член ИКОМОС. Реализованы более 50 его проектов. Среди наиболее значимых – реновация территории Государственного Русского музея «Михайловский сад – Михайловский замок», музейные экспозиции ГРМ и Музея истории религии, Музей Мирового океана в Калининграде, жилые комплексы в Санкт-Петербурге. Олег Романов – автор более чем 20 научных трудов, профессор Санкт-Петербургского архитектурно-строительного университета. С 2018 года входит в жюри архитектурно-дизайнерского конкурса «Золотой Трезини».

– Олег Сергеевич, для начала расскажите об истории и даже предыстории петербургского Союза архитекторов. Появился он в 1930-е годы. А до этого какое-то профобъединение было?

– Учреждение союза связано с 1932 годом, когда было принято решение партии о переходе на рельсы соцреализма, и нужно было всех творческих работников собрать в союзы. А до этого в архитектуре были различные разнонаправленные течения: АСНОВА, ОСА и т. д. Кто-то между собой воевал, кто-то кого-то не признавал – в общем, обычное дело в творческой среде. Ну а потом было объявлено о создании Союза архитекторов СССР, частью которого стало Ленинградское отделение (ЛОСА). Кстати, почти сразу же ему передали особняк на Большой Морской, который союз и сейчас занимает.

– В чем главное отличие союза, созданного тогда, от нынешнего – условно говоря, постсоветского?

– Все очень просто. До перестройки, с одной стороны, союз дотировался, и это давало какой-то элемент уверенности в завтрашнем дне. С другой стороны, конечно, находился под недремлющим оком партии. Я, помню, однажды еще в молодости был приглашен на один из съездов Союза архитекторов СССР. Мы с коллегой опаздывали – а это было, ни много ни мало, в Колонном зале Дома союзов. Прибежали, думали, что все, пропустили. Смотрим – нет, в фойе ходят наши коллеги хмурые. Спрашиваем – почему не началось еще?! Заседает партийная группа.

– А вы были в партии?

– Нет. Я помню тяжелую руку первого секретаря райкома партии: «Вот, пора вам, ребята, вы уже как бы там…» Мы с коллегами к этому времени уже выиграли конкурс на памятник на Невском пятачке, сделали знаменитый лагерь «Прометей» на Карельском перешейке. Ну, мы смутились, сказали, что пока не готовы – короче, удалось как-то отговориться, и после этого нас не трогали. Так что, возвращаясь к первому вопросу, главное отличие в том, что сегодня объединение предоставлено самому себе.

– Государство никак не участвует?

– Никак. Абсолютно не участвует. Просто собрались архитекторы и между собой что-то обсуждают, пытаются решать свои проблемы. Мы, например, уже 10 лет бьемся за новый закон об архитектурной деятельности, и только сейчас пошли небольшие подвижки. Летом в Туле была экспертная встреча с участием премьер-министра, министра культуры – там впервые прозвучала тема архитектуры и городской среды.

Характерно, что, допустим, в системе образования уравняли методики подготовки архитекторов и инженеров. И в целом в государстве так же – архитектуру сегодня не хотят признавать искусством.

– Это, собственно, тема конкурса «Золотой Трезини»!

– Да, конкурс – отличная помощь в этой борьбе. Борьбе с мнением, что мы проектировщики – и все, хватит с нас. Ведь среда, в которой мы живем, создается архитекторами, а не кем-нибудь еще. Есть масса исследований о том, как все эти хрущевки влияют на социальное здоровье, на уровень преступности. Как много в обществе зависит от архитектурного окружения, от разнообразия, как важно, чтобы здания строились не под копирку.

Я надеюсь, что в ближайшие годы нам как объединению удастся закрепить эту идею. На появление финансовой поддержки со стороны государства я не рассчитываю, в этом смысле изменений не будет. Но очень хотелось бы, чтобы на официальном уровне, на уровне законодательства было признано, что архитектура – это искусство и является важнейшей частью культуры.

– Итак, государство пока практически самоустранилось. А какие задачи прямо сейчас решает сам союз?

– Задача – организовать взаимосвязь, какое-то понимание в нашей области между бизнесом, властями и обществом. Например, строительный бизнес просит популяризировать современную архитектуру, потому что народ все это не очень понимает. Так что сейчас планируем очередную конференцию «Архитектура. Власть. Бизнес».

Есть задача профессионально влиять на градостроительные процессы. Мы все время на связи с Комитетом по градостроительству и архитектуре СПб. В рамках союза специально создан ЭКОС – экспертно-консультационный общественный совет для помощи КГА в вопросах разработки генплана, региональных норм и пр. Проводятся заседания Градсовета – по факту он представляет собой в большой степени правление Союза архитекторов. То есть мы стараемся реагировать на все острые градостроительные проблемы.

– Сколько сейчас членов в петербургском союзе?

– 1300.

– А много в городе архитекторов, которые не являются вашими членами?

– Достаточно много.

– Они принципиально не хотят вступать? Предпочитают быть сами по себе?

– Тут по-разному. Многие как бы растворяются в смежных профессиях – дизайне и т.п., поэтому им союз не особенно нужен. Плюс, что греха таить, в советское время были льготы для членов Союза архитекторов, от путевок до бесплатного посещения выставок, а сейчас этого нет, отпала материальная мотивация идти в союз.

Но все равно значение имеет профессиональное общение, и если сейчас идут в союз, то за этим. Мы всем молодым архитекторам, которые вступают в объединение, задаем вопрос: «Почему вы решили вступить?» Большинство говорят, что хотят присоединиться к кругу общения профессионалов, и это, мне кажется, правильно. Архитектор никогда не должен прекращать учиться, а это происходит как раз в процессе общения, во время профессиональных мероприятий, конкурсов вроде «Золотого Трезини».

– Вы в жюри «Золотого Трезини» с прошлого года. Как вы считаете, в чем его польза?

– Польза для пропаганды архитектуры как искусства очень большая. И резонанс, на мой взгляд, получился хороший. Вначале отношение в профессиональной среде было снисходительное, как к какой-то очередной самодеятельности. Лично я не сразу, только все изучив, убедился, что все сделано на очень высоком уровне. Меня в хорошем смысле поразило количество номинаций и то, как они названы, как грамотно распределены проекты. И отдельный повод для радости – то, что выделили студентов.

– Ахсарбек Гаглоев – выпускник СПбГАСУ, который выиграл в прошлом году, – нашел работу благодаря конкурсу.

– Да, просто замечательно. Это мой студент. А в этом году, когда про конкурс знают гораздо больше, надеюсь, будет еще интереснее.

Беседовал Павел Черняков

Фото: Владислав Кузнецов

Оригинал публикации: http://gorod.spb.ru/articles/3726/

Все новости конкурса: https://goldtrezzini.ru/latestnews/.

«Золотой Трезини» в социальных сетях:

Facebook: https://www.facebook.com/goldtrezzini
ВКонтакте: https://vk.com/goldtrezzini
Инстаграм: https://www.instagram.com/goldtrezzini